Александра Марова: «По данным Федеральной службы судебных приставов, в 2017 году в исполнении было 9,5 тысяч исполнительных производств — об определении порядка общения с ребенком и об осуществлении в отношении ребенка прав доступа и 816 — об отобрании или о возвращении ребенка одному из родителей. И только 55% производств исполнено»

Каждому ребенку нужны и мама, и папа, даже если они разлюбили друг друга и расстались. Каждый разведенный родитель имеет право видеть своего ребенка — и проживать с ним, если так постановил суд. Однако на практике никто не застрахован от произвола бывших супругов, которым суд не указ.

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МАРКА

История Анастасии Косиловой началась в апреле 2017 года, когда она подала на развод с Артемом. На тот момент между тогда еще супругами сложились, казалось бы, четкие договоренности об участии каждого из них в жизни их шестилетнего сына Марка. Артем брал ребенка на выходные два раза в месяц, навещал вечером по средам, забирал из кружков и детского сада. Когда Артем получил уведомление о разводе из мирового суда, как раз была его очередь брать ребенка на выходные. Он взял мальчика и самостоятельно установил порядок общения с ним матери, разрешая это только на территории его дома в Переславле-Залесском и только под его наблюдением в течение четырех часов по субботам. Анастасия неоднократно обращалась за помощью к инспекторам полиции, но помочь ей никто не мог, ведь Артем — родной отец мальчика, а на уговоры инспекторов ПДН бывший муж не поддавался.

В августе 2017 Насте удалось увезти Марка в Москву и ей казалось, что все наладилось, отец ребенка их больше не беспокоил. Но спустя месяц он неожиданно забрал Марка из сада, прямо во время прогулки, и больше не подпускал Анастасию к сыну. Настя приезжала из Москвы в Переславль, часами стояла возле дома, где проживал ее ребенок, но ее к нему не пускали. Настя подала в суд, и 11 января 2018 года суд вынес решение об определении места жительства ребенка с ней, а отцу предписал передать ребенка маме.С того дня бабушка с ребенком переехали из их дома в Переславле-Залесском и исчезли. Ни приставам, ни полиции не удавалось определить их местонахождение.Со слов Насти, ее бывший муж не проживает с ребенком, а живет и работает в Москве. Маленький Марк уже год не посещает детский садик и развивающие кружки. У Насти написано множество заявлений и обращений в разные структуры, но найти ребенка пока ни у кого так и не получилось. Настя писала и уполномоченному по правам ребенка города Москвы, но получила формальную отписку (ответ имеется в Фонде профилактики социального сиротства), из аппарата Бунимовича ей никто даже не позвонил.

НА ЧЬЕЙ СТОРОНЕ ЗАКОН

В ситуации развода или разрыва отношений родители могут подать в суд на определение места жительства их общих детей. Но на практике часто случается, что решение суда один из родителей полностью игнорирует, скрываясь с ребенком или не скрываясь, а просто не давая второму родителю с ним общаться, не давая иногда даже слышать его по телефону.
«Это чудовищно, когда один родитель, преимущественно мама, не может даже видеть своего ребенка, невзирая на то, что суд на ее стороне и вынес решение, что ребенок должен жить с матерью, — комментирует ситуацию Александра Марова, директор Фонда профилактики социального сиротства и эксперт в сфере защиты детства. — К сожалению, как показывают ситуации всех мам, истории которых мы изучали, сложившаяся практика исполнения судебных решений в этом вопросе совершенно неэффективна. По данным Федеральной службы судебных приставов, в 2017 году в исполнении было 9,5 тысяч исполнительных производств — об определении порядка общения с ребенком и об осуществлении в отношении ребенка прав доступа и 816 — об отобрании или о возвращении ребенка одному из родителей. И только 55% производств исполнено.Это означает, что много тысяч отчаявшихся родителей уже много месяцев не видят своих детей.

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ЕВЫ

Елена Гершман, которая не видела свою маленькую дочку с декабря 2017 года. У Елены есть решение суда, согласно которому дочь должна проживать с ней, но ее бывший муж, как и в случае Насти, просто взял и увез ребенка.
С бывшим мужем Лена познакомилась в 2011 году, через год они поженились, в 2014 году родилась дочь. А в ноябре 2015 года муж поднял руку на жену с ребенком на руках. Елена вызвала полицию и зафиксировала побои у себя и маленькой Евы. В конце января 2016 года мужчина ушел из семьи и перестал ее обеспечивать. Елена решила развестись. После этого пока еще официальный супруг самовольно забрал дочь из детского сада и увез ее к своему отцу.Елена каждый день приезжала к дому свекра, пытаясь увидеть дочь, но муж не допускал ее до ребенка и избивал — вместе со свекром.У женщины были зафиксированы множественные ушибы и кровоподтеки, черепно-мозговая травма. В апреле 2016 года судья Видновского районного суда Волкова Юлия Сергеевна вынесла определение о месте жительства ребенка на время бракоразводного процесса — с отцом. Елену же ограничили в общении с ребенком и назначили график встреч с двухлетней дочкой — по два часа два дня в будни, первую и третью субботу месяца и третье и четвертое воскресенье — с 10-00 до 18-00. Елена не сдавалась и началась судебная волокита, закончившаяся в декабре 2016 года: было вынесено решение о месте проживания Евы с мамой. За все эти месяцы каждый визит Лены к бывшему мужу сопровождался избиениями на глазах у дочки, вызовом полиции и скорой помощи. А после декабря 2016 начался апелляционный процесс, на котором Гершман Олег (бывший супруг) кроме всего прочего, подавал ходатайство еще и на алименты. Кипа бумаг из полиции и травмпунктов продолжала расти, но на скорость решения суда это не влияло. В мае 2017 на основании вынесенного определения о месте проживания дочки Лена смогла забрать Еву из детского сада. Бывший муж был в ярости. Он подал снова в суд на апелляцию, тем временем сам выслеживал Лену, резал шины на ее автомобиле.Ранним утром в сентябре 2017 года Лена с дочкой шли в поликлинику сдавать анализы. Бывший муж при соучастии нескольких мужчин вырвал Еву у нее из рук и увез на автомобиле.С тех пор до декабря 2017 Лена видела Еву только несколько раз. В декабре суд вынес окончательное решение о проживании ребенка с мамой, после чего Олег скрылся в неизвестном направлении вместе с ребенком. Сейчас мужчина в исполнительном розыске — по алиментам и по передаче ребенка, и в оперативном — по побоям. Ева также находится в федеральном розыске. При этом Олег свободно комментирует публикации Лены в фейсбуке и спокойно живет в Москве. Лена писала абсолютно всем: в МВД, Следственный Комитет РФ, в опека и КДН — результатов никаких нет до сих пор.

«ОН САМ НЕ ХОЧЕТ»

Одной из причин неисполнения судебных решений приставами сами судебные приставы называют нежелание ребенка идти к взыскателю — то есть маме, например, или к папе.

14 мая 2018 года у Юлии Яцевич должны были состояться исполнительные действия по отобранию ребёнка, которого уже несколько лет скрывает отец и не исполняет решение суда. Помогать Юле отбирать ребенка приехали бойцы в чёрном и несколько сотрудников в форме от службы федеральных приставов. Такую «группу поддержки» Юле дали после проведённого круглого стола в общественной палате РФ, на котором обсуждались проблемы семейного киднеппинга. Когда Юлия с приставами зашли в детский сад и Юля взяла на руки ребёнка, приставы вместе с воспитателем этого ребёнка у неё отобрали и унесли обратно в детский сад. Через некоторое время приехал отец и его новая жена, которые ребёнка забрали — приставы не стали этому мешать. Отец вёл себя грубо, однако приставы не сделали ему ни одного замечания и, по словам Юлии, были как будто на его стороне — хотя должны были помогать ей. Там же находилась психолог службы ФССП, которая обвинила мать в том, что она все неправильно делает, потому что ребенок «не хочет» идти к ней.

«Это очень удобно для должника. Отцы, например, часто накручивают маленьких детей против своих бывших жен и ребенок действительно не хочет идти к матери. Но ведь есть решение суда, почему приставы позволяют себе не исполнять его по какой либо причине, даже если ребенок плачет? Это вообще не их дело, что делает и как ведет себя ребенок при передачи его к матери. А так получается крайне удобно: должник может просто „купить“ пристава, который напишет, что исполнить решение суда невозможно из-за того, что ребенок плачет. Страшно то, что приставы не смущаются об этом открыто и откровенно говорить», — говорит Александра Марова.

Александра рассказывает, что родители, столкнувшиеся с произволом со стороны бывших супругов, ищут поддержки у общественных организаций, в СМИ и друг у друга, объединяются в группы. Одно из таких сообществ — «СтопКиднеппинг» — объединяет в себе более ста пострадавших, в основном матерей. Возглавляет его Екатерина Шумякина.
Екатерина и мамы сами ищут детей, которых, согласно закону, должны искать судебные приставы.Иногда они сами участвуют в передаче ребенка от должника к взыскателю. На этом нелегком пути женщины постоянно сталкиваются с тем, что судебные приставы попросту помогают не тому, кому по суду положено жить с ребенком, а тому, кто его удерживает. В какой-то момент члены сообщества поняли, что необходимо не только добиваться реализации своих прав, но и менять неэффективную систему в целом.

ТАРИФ НА РЕБЕНКА

Дочка Алины Брагиной была похищена у матери в 11-месячном возрасте. Случилось это в 2011 году, и девочка до сих пор не знает, что мама у нее вообще есть. Двухлетнего Кирилла похитили у мамы, Анны Мексичевой, два года назад, с тех пор мальчик маму не видел, она не имеет возможности даже поздравить его по телефону с днем рождения. Несколько лет скрывают от мамы, Татьяны Колиберды, ее сына Марка. Несколько лет ничего не знает о своем сыне Ярославе Юлия Яцевич. У Юлии Морозкиной в 2014 году бывший муж забрал сразу двух детей — двухлетних дочек. С 2016 года ищет своего сына Людмила Словоохотнова.

«Самое первое, что необходимо сделать — это ввести уголовную ответственность за неисполнение решений суда в этой части. Действующая система санкций- это административные меры в виде максимум 5 тысяч рублей и 5 суток административного ареста (чего тоже нелегко добиться), абсолютно не пугает родителя, укрывающего ребенка, — говорит Александра Марова.

Распространена ситуация, когда он платит административные штрафы по сути как тариф и продолжает удерживать ребенка.А во многих случаях добиться даже административного наказания невозможно. Необходимо начать применять механизмы ареста счетов и установки ограничений на выезд заграницу в отношении такого родителя, почему в случае с должниками по налогам такое возможно и применяется, а в случаях незаконного удержания детей — нет?»

Также экспертное сообщество считает необходимым изменить работу федеральной службы судебных приставов со своими подчиненными, исполняющими на местах решения суда. Должно быть как минимум организовано взаимодействие между разными территориями. Пока что в случаях, когда должник с ребенком переезжает в другой город, исполнительное производство запускается заново, уже на новой территории, что требует времени, которое часто играет решающую роль. «Необходимо ввести механизмы, когда при решении суда „к немедленному исполнению“ это немедленное исполнение должно быть обеспечено или взято на контроль и исполнение прямо в зале суда», — говорит Александра Марова.

Источник: журнал «Домашний очаг», https://www.goodhouse.ru/family_and_children/psihologiya/kak-podelit-rebenka/